Избранник из мечты [Невеста сердится] - Дебра Дайер

— Ой, бабушка, не говори такой чепухи. Я ему совсем не нравлюсь.

— Разве? — пожилая женщина некоторое время изучающе смотрела на внучку, а затем предположила: — Судя по тому, как ты смотрела на него, тебе самой этот человек кажется дьявольски привлекательным.

Эмилия отвернулась от проницательного взгляда бабушки и подошла к окну. Неужели ей совсем не удастся скрыть свои чувства? Неужели каждый мог заметить, что она почти уже поддалась его чарам?

Девушка посмотрела в окно, туда, где солнечные лучи окрасили облака над Равенвудом в золотые и алые тона, и мрачно заявила:

— Я хочу, чтобы он исчез из моей жизни.

Леди Геррит вздохнула:

— Эмили, постарайся забыть, как он пришел в твою жизнь, познакомься с человеком, скрывающимся под маской Шеридана Блейка, поближе, думаю, что он понравится тебе.

— Понравится? — Эмилия повернулась, глядя на бабушку широко открытыми глазами. — Этот мужчина полнейший негодяй!

— Я так не думаю. — Леди Геррит улыбнулась. — Полнейший негодяй стоял бы и просто смотрел, как ты падаешь с дерева.

Эмилия сжала кулаки, злясь на саму себя за то, что этот мужчина спас ей жизнь.

— Я не просила его помогать.

— Конечно, он сделал это сам.

— Это ничего не меняет. Этому человеку нужны только деньги.

— Эмилия, возможно, ему нужно нечто большее, чем деньги. Возможно, он хочет иметь свой дом.

— Здесь он его не найдет. Леди Геррит помолчала.

— Ты знаешь, что его послали в действующую армию, когда ему было всего двенадцать лет?

— Двенадцать? — Эмилия повернулась к бабушке. — О небо! Какой отец мог послать своего сына в таком возрасте на войну?!

— Именно это и мне пришло в голову. — Пожилая женщина повертела в руках флакончик, а на лице Эмилии появились темные тени. — Ты можешь себе представить, каково было этому мальчику, когда он, такой юный и еще совсем невинный, оказался на поле битвы? Удивительно, как он вообще выжил.

Сердце Эмилии словно сжал стальной обруч, когда она подумала, как, должно быть, страдал этот ребенок, оторванный от дома и вынужденный бороться за свою жизнь.

— Сомневаюсь, что этот молодой человек изведал много тепла в своей жизни.

— Но он давно не мальчик, — Эмилия с трудом сделала вдох. — Ладно, согласна, что ему не повезло, но я не в ответе за его прошлое.

— Нет, конечно. Но что ты можешь сделать, чтобы позаботиться о будущем — своем и его? — Леди Геррит подняла флакончик и нанесла духи на шею, наполнив комнату ароматом каких-то экзотических цветов. — Я бы советовала тебе все-таки попытаться как-то наладить с ним взаимопонимание.

— Не могу поверить, бабушка, что ты ждешь, будто я позволю ему вот так просто войти в мою жизнь.

Леди Геррит, приподняв левую бровь и изучающе посмотрев на внучку, сказала:

— Думаю, что у тебя нет выбора. Эмилия выпрямилась:

— Наверняка можно найти способ избавиться от него.

— Или ты сможешь найти путь ужиться с ним.

— Никогда! Я никогда ему не сдамся.

Старая женщина покачала головой:

— Между сегодняшним днем и твоим «никогда» могут произойти разные события.

Эмилия отвернулась и посмотрела в окно. На ближайшем холме расположился Равенвудский замок, как призрак из прошлого, — высокий и бледный в лунном свете. Нет, она ни за что не позволит этому человеку разрушить ей жизнь!

Бабушка подошла к ней и положила руку ей на плечо:

— Я хочу тебе только добра.

— Самое лучшее для меня — это выгнать этого наглеца вон из дома и из моей жизни. — Эмилия не сводила глаз с замка. — И я придумаю, как это сделать.

— Да, не сомневаюсь, что ты сделаешь это. — Леди Геррит вздохнула, слегка сжав плечо внучки. — Ну, а теперь пойдем. Время обедать, дорогая. И постарайся улыбнуться. Мы ведь не хотим, чтобы семья подумала, будто ты — не самая счастливая женщина на свете.

Когда Эмилия убрала руку от слона, Саймон двинул вперед одну из своих пешек, чем заслужил гневный взгляд, и усмехнулся в ответ.

— Вы всегда делаете ходы так быстро, майор, — сказала Оливия, поднявшись со своего места, чтобы взглянуть на шахматную доску. — Я не видела никого, кто играл бы так быстро, правда, Эмили?

Эмилия посмотрела на свою сестру, сидевшую рядом с ее мужем, и произнесла сквозь зубы:

— Да.

Оливия восхищенно посмотрела на Саймона.

— Даже отцу трудно играть с Эмили. А вы даже не смотрите на доску.

Саймон улыбнулся своей очаровательной противнице:

— О да, следует признать — ваша сестра прекрасная шахматистка.

Эмилия нажала кнопку на часах и с ненавистью посмотрела на Саймона. В эту минуту Джейн потянула Саймона за рукав, пытаясь привлечь к себе его внимание. Так же, как и за обедом, близнецы сидели на стульях по обе стороны от него, словно два маленьких светловолосых ангелочка.

— Вы могли бы разбить в шахматы самого Наполеона, майор, правда? — прощебетала девочка.

Эмилия убрала пальцы с часов.

— Но майор еще не выиграл.

— Еще нет, — Джейн посмотрела на Саймона так, как будто в его власти было достать любую звезду с неба. — Но выиграет.

— Посмотрим.

Эмилия окинула взглядом фигуры, на ее лбу появилась морщинка. Девушка положила локоть на спинку кресла, оперлась подбородком на кулак и так долго и пристально разглядывала шахматную доску, словно там решалась судьба нации.

Желание выиграть так явно читалось на лице девушки, что Саймон почти решился поддаться и позволить ей выиграть. Почти. Но он знал, что Эмилия не примет ложной победы. Откинувшись на спинку стула, он оглядел комнату.

Яркий огонь свечей сверкал на золоченых рамах пейзажей и портретов, украшавших стены. С потолка свисала огромная хрустальная люстра, теплый свет которой освещал всю собравшуюся в гостиной семью. Родители Эмилии расположились за небольшим столиком из красного дерева, стоявшим у камина, и играли с Анной и леди Геррит в пикет. Феба сидела в кресле рядом с ними, склонив голову над книгой. Почувствовав взгляд Саймона, она подняла от чтения глаза, робко улыбнулась ему и вернулась к своему роману.

Саймон сделал глубокий вдох, втягивая в себя аромат роз, доносившийся сквозь открытые двери. Какое-то восхитительное спокойствие охватило его, словно укутывая своим теплом. Давно ему не доводилось проводить время в такой уютной обстановке. Кажется, целую вечность. В детстве он никогда не сидел вот так, в кругу семьи. Да и вообще его родные никогда не собирались, чтобы поговорить или просто провести вечер вместе.

Этот дом дышал любовью и спокойствием, он наверняка был очень дорог этим людям. И Саймон чувствовал, что эта атмосфера притягивает и его, манит остаться у теплого семейного очага, с этой женщиной, которая может воспламенить его кровь одним блеском своих золотистых глаз.